Журналисты «Экономической правды» пообщались с Джованни Сальветти, финансовым советником комитета держателей еврооблигаций «Мрії». Сальветти - управляющий директор Rothschild & Cie в России и СНГ. Именно его держатели бондов агрохолдинга попросили помочь в этой пикантной ситуации.

Приводим интервью с некоторыми сокращениями.

- Что, по вашему мнению, случилось с «Мрієй»?

- Ответ очень прост: компания слишком много позаимствовала. Она взяла на себя больше долга, чем могла обслуживать. Это одна из причин. Компания, возможно, предоставляла не совсем точные финансовые данные и завышала показатели доходности в предыдущих периодах.

Если вы показываете больше прибыли, вы можете привлечь больше долгового капитала. Однако, возможно, настоящая прибыль была ниже заявленной. Поэтому сейчас уровень долга компании не соответствует ее возможностям обслуживать этот долг.

Это одна из причин текущих финансовых трудностей. Вторая причина, возможно, заключается в том, что некоторая часть от привлеченных заимствований была использована для других проектов, более или менее связанных с «Мрією».

Так, в 2013 году «Мрія» задекларировала около 260 млн долл EBITDA. Реальные цифры оказались ниже заявленных.

В плане, представленном компанией десять дней назад, говорилось, что даже при нормальных условиях компания могла бы получить 100-110 млн долл EBITDA. Имея такие прогнозы, компания не может поддерживать 1,2 млрд долл долга.

- Почему компания рассказывает о гарантии, предоставленных связанным лицам, на 200 млн долл? Почему эти гарантии не были указаны в отчетах?

- Наверное, потому, что это увеличило бы уровень долга. К тому же, вероятно, были ограничения, которые бы не позволили компании увеличить долг до такого уровня. Когда вы берете кредит, вы предоставляете обязательства соблюдать определенные ограничения относительно уровня долга и других финансовых коэффициентов, называемых ковенантами.

- Общая сумма долга агрохолдинга - 1,2-1,3 млрд долл. Такие цифры были раскрыты владельцами?

- Сначала мы восстанавливали эти цифры на основе информации, которой мы обладали. Компания не раскрывала данные цифры, когда в июле-августе 2014 проблема стала очевидной. Цифры были раскрыты лишь в течение последних недель, и они соответствуют нашим предыдущим расчетам.

- Могли владельцы завысить сумму долга, чтобы представить ситуацию хуже, чем она была на самом деле, и убедить кредиторов пойти на уступки? (По данным отчета компании за первый квартал 2014 общий долг составлял 830 млн долл. -  прим. ред.)

- Может быть, что некоторый долг действительно завышен, но я не думаю, что существенно. Речь может идти о завышении на уровне 100-150 млн долл. В общем это немало, но в конце концов это не меняет сути вопроса, учитывая масштаб проблемы.

В любом случае кредиторы не будут воспринимать на веру те цифры, которые предоставляет компания. Потребуется установить реальный размер непогашенной задолженности и понять, была ли она использована должным образом, и не стала ли часть этого долга результатом применения неких «схем».

Если говорить о структуре долга, то мы представляем комитет кредиторов, держателей бондов компании на сумму 471 млн долл.

- Смена менеджмента компании - это требование кредиторов или владельцев?  (1 октября Николая Гуту, одного из владельцев холдинга на посту гендиректора группы компаний «Мрия», сменил Владислав Луговской, который работал в компании с 2006 года. - прим. ред.)

- Это было решение компании. Для нас оно, на самом деле, не имеет особого значения. Мы знаем этих людей и этого человека в частности. Он не является новым человеком, он всегда был соратником Николая Гуты. Я не совсем понимаю, чего они пытались достичь.

Ничего кардинально не изменилось. Единственная новый человек - финансовый директор Александр Чернявский. (занимает эту должность с сентября 2014. Ранее работал в «Укртелекоме», где повышал эффективность бизнеса. -  прим.ред.).

Сейчас он в сложной ситуации. Я не уверен, что когда Чернявский пришел на должность, он понимал всю сложность ситуации. Он способный человек, и предыдущий его опыт важен. Однако у него сложная задача с ограниченными возможностями.

Он представил финансовый план две недели назад. По сути, это абстракция. Его можно применить к любой аграрной компании. Он никак не связан ни с историей компании, ни с ее настоящим. Эффект может быть минимальным.

Важно, чтобы акционеры компании поняли: пока не будет четкости и прозрачности этой огромной суммы и понимание, на что они были потрачены, не может быть никаких переговоров относительно будущих планов. Не объяснив, куда делись эти средства, нельзя говорить о будущем. Люди просто вам не будут доверять.

- Что на самом деле предлагают Гуты?

- Они попросили списать 900 млн долл долга. Это огромная цифра. Если вы предлагаете списать такой объем долга, это означает, что капитал в компании отсутствует. С технической точки зрения Гуты уже не владеют компанией, ею владеют кредиторы. Несмотря на это, думаю, Гуты должны рассмотреть вариант шага назад.

Это означает, что контроль над компанией должен перейти к кредиторам, ведь они теперь реальные экономические владельцы компании. Кредиторы должны назначить руководство, которому бы они доверяли. В частности, учитывая то, что кредиторы готовы перевести часть своего долга в капитал компании.

- Этот вариант не очень нравится владельцам?

- Я общаюсь с Гутамы регулярно и думаю, что они уже начинают понимать реальную ситуацию. Сейчас на них оказывается серьезное давление, и оно усиливается. Его осуществляют кредиторы, суды, СМИ и общественность. Ситуация стала более публичной.

Кредиторы действуют совместно, они имеют общую позицию. Они представляют крупнейшие финансовые учреждения в Европе, и они очень разочарованы. Пока Гуты полностью контролируют компанию, кредиторы не доверяют информации, поступающей от компании, и именно поэтому не могут пойти на соглашение о реструктуризации.

- Какие варианты реструктуризации они предлагают?

- Единственное предложение, которое, собственно, было официально представлено ​​- списать 900 млн долл долга. При этом они даже не объяснили, каким образом это сделать. Однако у нас есть четкое понимание того, что надо делать.

Единственный способ предотвратить катастрофу - сохранить компанию от ликвидации. Я считаю, что в целом это хорошая компания с огромным потенциалом. Она может снова стать сильным игроком. Однако структура капитала должна измениться.

- Новый гендиректор рассказывал, что компания хочет расширить количество долговых инструментов и погасить долг еще до реструктуризации.

- Он говорит о мелкие вещи. Это то же, что предложить кредиторам напитки в баре «Титаника», когда корабль тонет. Есть огромная дыра, которую нужно закрыть. Это не удастся сделать за счет возврата кредиторам 1-2% долга. Нам нужно, к сожалению, прибегать к более решительным изменениям, чтобы сохранить компанию.

Они предлагали предоставить эти средства в течение следующих 12 месяцев, когда будет производиться реструктуризация. Это было абстрактное предложение, которое не дает ответа на главные вопросы. Здесь надо менять ситуацию в целом.

Я это предложение проанализировал за пять минут. Оно не решает фундаментальных проблем. Они просто пытаются тянуть время.

- В предложениях, о которых говорил Луговской, также говорилось о том, что формально автономные активы «Мрії» тоже войдут в структуру компании.

- Думаю, это хорошая идея. Активы могут дать дополнительную стоимость.

- Вы уверены, что с этими активами не будет таких же проблем?

- Не уверен. Нужно внимательно смотреть на то, что будет предлагаться. Есть определенный круг связанных лиц, и речь о том, что часть этих активов вернут «Мрії».

Они подготовили перечень. Туда вошли торговый бизнес, сахарные заводы и логистический бизнес. Однако почему-то в этом перечне упомянуты не все привлекательные активы. В частности, они забыли о земельном участке в порту «Южный». Этот актив, наверное, наиболее ценный из всех активов связанных лиц.

- Есть ли у компании проблемы с арендаторами?

- Это деликатная проблема. Компании нужны договоры аренды, чтобы выжить. Кредиторы заинтересованы в сохранении условий этих договоров. Мы знаем о конкурентах, которые готовы убедить арендаторов заключить новые договоры. Мы заинтересованы как можно быстрее решить ситуацию. Кредиторы следят, чтобы земля была сохранена.

- Сегодня три крупные компании-лизингодатели продолжают в суде спор с «Мрією». Самый громкий скандал - случай с ОТР.

- Мы категорически не одобряем этого. Мы понимаем причину такой ситуации, но очевидно, что это недальновидная и эгоистичная стратегия.

Если каждый будет пытаться получить свой кусок и убежать, мы просто все застрянем в дверях с этими кусками. Никто от этого не выиграет.

Наша группа кредиторов настаивает на том, чтобы защитить компанию и сохранить ее. Попытки со стороны OTP забрать у компании сельскохозяйственную технику могут негативно повлиять на сбор компанией урожая.

- Они же не просто хотели их забрать, они действовали на основании решения суда.

- Я пытаюсь сказать, что это так или иначе противоречит интересам компании. Мы же заинтересованы компании сохранить. Однако я могу понять такие действия, ведь это, возможно, позволит им вернуть часть своих денег. Вместе с тем, мы отстаиваем другой подход, и большинство кредиторов разделяют наше мнение.

- А вы с ними обсуждаете эти подходы?

- Да. Мы регулярно общаемся. За некоторыми исключениями, у нас общие взгляды.

- В реестре судебных решений есть иски некоторых международных и украинских банков к «Мрії». Похоже, они готовы решить свои проблемы в суде.

- Нет ничего плохого в том, чтобы решать споры в судах. Насколько я понимаю, некоторым банкам и кредиторам это необходимо сделать в соответствии с внутренними процедурами. Однако меня беспокоит ситуация, когда у компании пытаются отобрать важные активы, которые необходимы ей для осуществления операционной деятельности.

Если мы не найдем компромисса, случится ужасный вариант: компания будет ликвидирована, и все ее активы заберут. Такой результат будет гораздо хуже по сравнению с вариантом сохранения компании усилиями всех сторон.

Наша позиция - найти решение вместе с акционерами. Если не удастся, тогда будет альтернативное решение - ликвидация. Однако это станет катастрофой для всех: для кредиторов, работников и украинского рынка капитала.

Если кредиторы потеряют все свои деньги или большинство из них, будет сложно представить, чтобы они были готовы в будущем финансировать украинские сельскохозяйственные компании. Поверьте, в течение следующих нескольких лет это одна из ключевых отраслей, которые могут генерировать существенные поступления валютной выручки в страну.

Среди кредиторов «Мечты» есть инвесторы других украинских компаний, владельцы бондов и других долговых инструментов. Речь идет о миллиардах долларов.

Международные фонды - члены комитета кредиторов «Мрії» вложили в экономику Украины 2,7 млрд долл.

Необходимо подчеркнуть важность кредиторов «Мрії» для банковской системы государства. Активы более 20 финансовых учреждений, которые кредитовали «Мрію», совокупно составляют около 355 млрд грн или 27% всех банковских активов.

- Возможна ли продажа компании?

- Это возможно, однако нынешние рыночные обстоятельства далеки от идеальных, ввиду слабости компании и общих вызовов, которые есть в Украине.

Даже если кредиторы возьмут на себя контроль над компанией, это будет только временное решение с перспективой продажи компании в будущем, когда компания стабилизируется, и рыночные условия будут более благоприятными.

- Некоторые украинские компании не против купить компанию сейчас. Наверное, они рассчитывают заплатить за нее меньшие деньги.

- За меньшие деньги - это как раз то, что мне не нравится. Большинство людей, которые пытаются анализировать ситуацию с «Мрією», видят общую сложную ситуацию в Украине, тяжелое положение в компании и неустойчивую структуру ее капитала. Несмотря на это, цена, которую они могли предложить, была бы очень низкой.

Впрочем, я не знаю украинских игроков в секторе, которые имеют избыточную ликвидность.

Проблема «Мрії» не только в структуре капитала. Я считаю, что 80% причин проблем компании связаны со структурой капитала и использованием заемных средств и 20% - конъюнктура рынка. Цены упали, но объемы урожая выросли. Хотя ситуация на рынке была неблагоприятной, в агросекторе она была не столь тяжелой.

- Комментируя ситуацию с «Мрією», посол США Джеффри Пайет сказал, что Украина из-за этого случая может превратиться в джунгли для инвесторов.

- Я согласен, ситуация сложная. Местное законодательство, особенно судебная система, является одним из самых слабых мест. В Украине не самая дружественная для кредиторов среда в Европе.

Однако, говоря о «Мрії», мы не можем говорить, что это окончательная катастрофа. Это отличный шанс для украинских институтов продемонстрировать, как такие ситуации могут быть решены. Тогда, надеюсь, посол увидит, что среди джунглей есть просвет, где никому ничего не угрожает, и где тигры и змеи не выпрыгивают неожиданно.

Сейчас особенно важно восстановить бизнес-план и баланс «Мечты», сохранить рабочие места и компанию в целом как важного участника украинской экономики. Это главная задача комитета кредиторов.

- Ранее министр аграрной политики и продовольствия  Игорь Швайка  говорил, что может быть арбитром в этой ситуации. По вашему мнению, стоит государству вмешиваться в процесс переговоров кредиторов с компанией?

- Любая конкретная помощь будет всячески приветствоваться. Если у господина министра какие-то конкретные предложения, мы всегда готовы их рассмотреть.

- То есть предложений с его стороны не было?

- Насколько я знаю, нет. В целом властные структуры нас внимательно слушают. Они понимают потенциальное негативное влияние ситуации на инвестиционный климат, и я не могу пожаловаться на отсутствие поддержки с их стороны, даже наоборот.

- Учитывая это, может ли власть влиять на владельцев «Мрії»?

- Конечно. У них точно есть средства для этого.